Два года в жизни Сони

Мама меня часто спрашивает, как сильно выросла Соня? Ну вот, пожалуйста, можно сравнить. Первую фотографию я сделал на следующее утро нашего приезда в Канаду, вторую через 2 года. Приходилось слышать, что зачем это я сфотографировал на фоне облезлого ящика. А вот и пригодилась фотография. Есть с чем сравнивать. Если не смог сделать второе фото в таком же ракурсе, то не обессудьте.
Больно смотреть на второе фото, на то, что Маша сделала с Соней. Стало просто ужасно. Особенно после последнего скандала, учиненного Машей в моей квартире, когда она истерично орала так, что соседи вызвали полицию, думали, что ее тут убивают. Два наряда полиции нагрянули очень быстро. Руки не скрутили, но приказали оставаться на диване. В тот вечер то я и увидел, какими низменными методами Маша пользуется, чтобы подчинить Соню себе. Психику ей сломать удалось. Что я увидел в Соне через неделю, трудно рассказать. Мало того, что Маша настраивает Соню против меня, так она вся закрылась и волком смотрит на меня, она убила в ней вкус к жизни. Теперь Соня смотрит на мир в черном свете. Она озлобилась. И я ее прекрасно понимаю. Маша способна отравить жизнь кому угодно.
Соня уже больше месяца не доставала у меня кукол, она ушла в чтение. Книги на французском читаются с бешенной скоростью. Раньше, когда Соня ко мне приходила нервозная, она отходила на следующий день. Сейчас же нет. И особо не разговаривает.
В те прошедшие выходные, когда состояние Сони стало отвратительным, меня поразило другое открытие. Раньше, в то время, когда я жил с Машей и у нее были приступы депрессии, у меня жутко болел желудок. Причем особым способом. Я подозревал, что это было связано с плохим питанием, Маша особо не утруждала себя готовкой еды. После же моего ухода, проблема эта отпала. В течении более 3 лет я этого не испытывал, даже когда приходилось ругаться с Машей, тогда я просто закрывался и меня это не трогало. И вот, в прошедшие выходные, когда я забрал Соню, я испытал это снова. Причем Соня не говорила мне ничего плохого, она почти молчала. Но я почувствовал. Почувствовал, что Соня находится в жуткой депрессии. И подумал, а кто мне поверит, что 9 летний ребенок испытывает депрессию?! Скажут, что просто ребенок огорчен, что у него плохое настроение. Но мой-то желудок не врет! Он показывает, что состояние у Сони плохое, что она берет Машины проблемы с психикой, Машино отношение к жизни. Она становится ею. И сейчас у меня не хватает энергии, чтобы вытащить Соню из того состояния. Слишком уж мы мало с ней находимся вместе. А теперь еще и мне становится хреново. Желудок болит и болит, особенно когда я думаю о Соне. Выпил все вино, что было у меня, боль немного притупилась. Мне предложили ношпу, я отказался, взял только успокоительные. Вот только после них боль стала притихать. Но они уже закончились и надо искать новые.
Да, такого поворота я не ожидал. Маша, боясь потерять Соню, совсем искалечила ее психику. А я считаю, что психическое состояние человека является решающим в его жизни. Что толку в куче талантов, способностей, знаний, если психический настрой не даст человеку реализовать их. Что толку от Машиного красного диплома, от ее способностей дизайнера, от умения тщательно выполнять работу, если ее депрессия не дает ей сдвинуться с места. Если ее менталитет бедного человека мешает ей воспользоваться проходящими мимо возможностями. Обидно, что то же самое Маша навязывает моей дочери.

***********************

Первый раз за последние три недели Соня провела день со мной. Как долго я ее не видел! И это при том, что она живет в соседнем доме. Сколько у нее произошло! И сейчас мне грустно смотреть на то, что с ней стало. Если бы она была взрослым человеком, то я бы ее нынешнее состояние характеризовал как депрессивное. А так, не знаю. У нее нет желаний, она почти ничего не хочет. Нет сил, нет энергии. Закрытая.
Я знал, что Маша кричит на нее, знал, что унижает ее. Не так давно узнал, что она ее бьет. Может и по лицу. Но не часто, потому, что Соня носит очки и Маша боится разбить их, ведь они стоят кучу денег. Знал, также, что Маша давит на Соню морально. Пожалуй, я один знаю, что это такое, я это прошел. А сейчас, когда меня там нет, все говно выливается на Соню. Но знал также, что Соня могла защищаться, давать отпор Маше.
После того, как я переехал, Маша вдруг решила, что давать ребенка на неделе мне не нужно и стала заниматься воспитанием. Две с половиной недели назад, когда я позвонил, Соня мне пожаловалась, что Маша снова на нее орала и била расческой, да так, что у нее остались следы. Ну раз следы есть, то нужно вызывать полицию, что я и сделал. В квартиру меня не пустили, а там видать Маша науськала Соню сказать, что это произошло случайно. Что именно там произошло, я не знаю до сих пор. В те выходные Маша не пустила Соню ко мне, а за то время смогла просто сломать ее. Подавить ее индивидуальность. Подчинить себе. Маша сама находится в вечном состоянии депрессии, так еще и близких людей вгоняет в нее. А Соня еще ребенок и ей сложно сопротивляться.
И вот сегодня Соня сидит читает книги, в куклы играть не хочет, гулять особо не хочет. Поставил ей комедию, а ее это не радует. Она еще может рассказать что-то, но в душе у нее тоска.